Драгунский «слава ивана козловского» текст рассказа распечатать

Денискины рассказы: Слава Ивана Козловского

У меня в табеле одни пятерки. Только по чистописанию четверка. Из-за клякс. Я прямо не знаю, что делать! У меня всегда с пера соскакивают кляксы. Я уж макаю в чернила только самый кончик пера, а кляксы все равно соскакивают. Просто чудеса какие-то! Один раз я целую страницу написал чисто-чисто, любо-дорого смотреть – настоящая пятерочная страница. Утром показал ее Раисе Ивановне, а там на самой середине клякса! Откуда она взялась? Вчера ее не было! Может быть, она с какой-нибудь другой страницы просочилась? Не знаю… А так у меня одни пятерки. Только по пению тройка. Это вот как получилось. Был у нас урок пения. Сначала мы пели все хором «Во поле березонька стояла». Выходило очень красиво, но Борис Сергеевич все время морщился и кричал: – Тяните гласные, друзья, тяните гласные!.. Тогда мы стали тянуть гласные, но Борис Сергеевич хлопнул в ладоши и сказал: – Настоящий кошачий концерт! Давайте-ка займемся с каждым инди-виду-ально. Это значит с каждым отдельно. И Борис Сергеевич вызвал Мишку. Мишка подошел к роялю и что-то такое прошептал Борису Сергеевичу.

Тогда Борис Сергеевич начал играть, а Мишка тихонечко запел:

Как на тоненький ледокВыпал беленький снежок…

Ну и смешно же пищал Мишка! Так пищит наш котенок Мурзик. Разве ж так поют! Почти ничего не слышно. Я просто не мог выдержать и рассмеялся. Тогда Борис Сергеевич поставил Мишке пятерку и поглядел на меня.

Он сказал:

– Ну-ка, хохотун, выходи! Я быстро подбежал к роялю. – Ну-с, что вы будете исполнять? – вежливо спросил Борис Сергеевич. Я сказал:

– Песня гражданской войны «Веди ж, Буденный, нас смелее в бой».

Борис Сергеевич тряхнул головой и заиграл, но я его сразу остановил: – Играйте, пожалуйста, погромче! – сказал я. Борис Сергеевич сказал: – Тебя не будет слышно. Но я сказал: – Будет. Еще как!

Борис Сергеевич заиграл, а я набрал побольше воздуха да как запою:

Высоко в небе ясномВьется алый стяг…

Мне очень нравится эта песня. Так и вижу синее-синее небо, жарко, кони стучат копытами, у них красивые лиловые глаза, а в небе вьется алый стяг.

• Тут я даже зажмурился от восторга и закричал что было сил:
• Мы мчимся на конях туда,Где виден враг!
• И в битве упоительной…

Я хорошо пел, наверное, даже было слышно на другой улице: Лавиною стремительной! Мы мчимся вперед!.. Ура!.. Красные всегда побеждают! Отступайте, враги! Даешь!!! Я нажал себе кулаками на живот, вышло еще громче, и я чуть не лопнул: Мы врезалися в Крым! Тут я остановился, потому что я был весь потный и у меня дрожали колени.

Я сказал: – Ну как? – Чудовищно! – похвалил Борис Сергеевич. – Хорошая песня, правда? – спросил я. – Хорошая, – сказал Борис Сергеевич и закрыл платком глаза. – Только жаль, что вы очень тихо играли, Борис Сергеевич, – сказал я, – можно бы еще погромче. – Ладно, я учту, – сказал Борис Сергеевич. – А ты не заметил, что я играл одно, а ты пел немножко по-другому! – Нет, – сказал я, – я этого не заметил! Да это и не важно. Просто надо было погромче играть. – Ну что ж, – сказал Борис Сергеевич, – раз ты ничего не заметил, поставим тебе пока тройку. За прилежание. Как – тройку? Я даже опешил. Как же это может быть? Тройку – это очень мало! Мишка тихо пел и то получил пятерку… Я сказал: – Борис Сергеевич, когда я немножко отдохну, я еще громче смогу, вы не думайте. Это я сегодня плохо завтракал. А то я так могу спеть, что тут у всех уши позаложит. Я знаю еще одну песню. Когда я ее дома пою, все соседи прибегают, спрашивают, что случилось. – Это какая же? – спросил Борис Сергеевич. – Жалостливая, – сказал я и завел: Я вас любил… Любовь еще, быть может… Но Борис Сергеевич поспешно сказал: – Ну хорошо, хорошо, все это мы обсудим в следующий раз. Мама встретила меня в раздевалке. Когда мы собирались уходить, к нам подошел Борис Сергеевич. – Ну, – сказал он, улыбаясь, – возможно, ваш мальчик будет Лобачевским, может быть, Менделеевым. Он может стать Суриковым или Кольцовым, я не удивлюсь, если он станет известен стране, как известен товарищ Николай Мамай или какой-нибудь боксер, но в одном могу заверить вас абсолютно твердо: славы Ивана Козловского он не добьется. Никогда! Мама ужасно покраснела и сказала: – Ну, это мы еще увидим! А когда мы шли домой, я все думал:

«Неужели Козловский поет громче меня?»

— КОНЕЦ —

Предыдущая сказка

Волк и старуха

Источник: http://skazki.dy9.ru/slava-ivana-kozlovskogo/

Детские сказки читать онлайн — Детские сказки Слава Ивана Козловского Виктор Драгунский Читать детские рассказы онлайн

 У меня в табеле одни пятерки. Только по чистописанию четверка. Из-за клякс. Я прямо не знаю, что делать! У меня всегда с пера соскакивают кляксы. Я уж макаю в чернила только самый кончик пера, а кляксы все равно соскакивают.

Просто чудеса какие-то! Один раз я целую страницу написал чисто-чисто, любо-дорого смотреть — настоящая пятерочная страница.

 — Тяните гласные, друзья, тяните гласные!..

 Тогда мы стали тянуть гласные, но Борис Сергеевич хлопнул в ладоши и сказал:

 — Настоящий кошачий концерт! Давайте-ка займемся с каждым инди-виду-ально.

•  Это значит с каждым отдельно.
•  И Борис Сергеевич вызвал Мишку.
•  Мишка подошел к роялю и что-то такое прошептал Борису Сергеевичу.
•  Тогда Борис Сергеевич начал играть, а Мишка тихонечко запел:
•   Как на тоненький ледок
•   Выпал беленький снежок…

 Ну и смешно же пищал Мишка! Так пищит наш котенок Мурзик. Разве ж так поют! Почти ничего не слышно. Я просто не мог выдержать и рассмеялся.

1.  Тогда Борис Сергеевич поставил Мишке пятерку и поглядел на меня.
2.  Он сказал:
3.  — Ну-ка, хохотун, выходи!
4.  Я быстро подбежал к роялю.

 — Ну-с, что вы будете исполнять? — вежливо спросил Борис Сергеевич.

•  Я сказал:
•  — Песня гражданской войны “Веди ж, Буденный, нас смелее в бой”.
•  Борис Сергеевич тряхнул головой и заиграл, но я его сразу остановил:

 — Играйте, пожалуйста, погромче! — сказал я.

1.  Борис Сергеевич сказал:
2.  — Тебя не будет слышно.
3.  Но я сказал:

 — Будет. Еще как!

•  Борис Сергеевич заиграл, а я набрал побольше воздуха да как запою:
•   Высоко в небе ясном
•   Вьется алый стяг…
•  Мне очень нравится эта песня.
•  Так и вижу синее-синее небо, жарко, кони стучат копытами, у них красивые лиловые глаза, а в небе вьется алый стяг.
•  Тут я даже зажмурился от восторга и закричал что было сил:
•   Мы мчимся на конях туда,
•   Где виден враг!
•   И в битве упоительной…
•  Я хорошо пел, наверное, даже было слышно на другой улице:

  Лавиною стремительной! Мы мчимся вперед!.. Ура!..

  Красные всегда побеждают! Отступайте, враги! Даешь!!!

1.  Я нажал себе кулаками на живот, вышло еще громче, и я чуть не лопнул:
2.   Мы врезалися в Крым!
3.  Тут я остановился, потому что я был весь потный и у меня дрожали колени.
4.  А Борис Сергеевич хоть и играл, но весь как-то склонился к роялю, и у него тоже тряслись плечи…
5.  Я сказал:
6.  — Ну как?

 — Чудовищно! — похвалил Борис Сергеевич.

 — Хорошая песня, правда? — спросил я.

 — Хорошая, — сказал Борис Сергеевич и закрыл платком глаза.

 — Только жаль, что вы очень тихо играли, Борис Сергеевич, — сказал я, — можно бы еще погромче.

 — Ладно, я учту, — сказал Борис Сергеевич. — А ты не заметил, что я играл одно, а ты пел немножко по-другому!

 — Нет, — сказал я, — я этого не заметил! Да это и не важно. Просто надо было погромче играть.

 — Ну что ж, — сказал Борис Сергеевич, — раз ты ничего не заметил, поставим тебе пока тройку. За прилежание.

 Как — тройку? Я даже опешил. Как же это может быть? Тройку — это очень мало! Мишка тихо пел и то получил пятерку… Я сказал:

 — Борис Сергеевич, когда я немножко отдохну, я еще громче смогу, вы не думайте. Это я сегодня плохо завтракал. А то я так могу спеть, что тут у всех уши позаложит. Я знаю еще одну песню. Когда я ее дома пою, все соседи прибегают, спрашивают, что случилось.

 — Это какая же? — спросил Борис Сергеевич.

•  — Жалостливая, — сказал я и завел:
•   Я вас любил…
•   Любовь еще, быть может…
•  Но Борис Сергеевич поспешно сказал:
•  — Ну хорошо, хорошо, все это мы обсудим в следующий раз.
•  И тут раздался звонок.

 Мама встретила меня в раздевалке. Когда мы собирались уходить, к нам подошел Борис Сергеевич.

 — Ну, — сказал он, улыбаясь, — возможно, ваш мальчик будет Лобачевским, может быть, Менделеевым. Он может стать Суриковым или Кольцовым, я не удивлюсь, если он станет известен стране, как известен товарищ Николай Мамай или какой-нибудь боксер, но в одном могу заверить вас абсолютно твердо: славы Ивана Козловского он не добьется. Никогда!

1.  Мама ужасно покраснела и сказала:
2.  — Ну, это мы еще увидим!
3.  А когда мы шли домой, я все думал:
4.  ”Неужели Козловский поет громче меня?”

Источник: http://BabyLib.ru/childrens-stories/viktor-dragunskij/slava-ivana-kozlovskogo-viktor-dragunskij/

Слава Ивана Козловского

У меня в табеле одни пятерки. Только по чистописанию четверка. Из-за клякс. Я прямо не знаю, что делать! У меня всегда с пера соскакивают кляксы. Я уж макаю в чернила только самый кончик пера, а кляксы все равно соскакивают.

Просто чудеса какие-то! Один раз я целую страницу написал чисто-чисто, любо-дорого смотреть — настоящая пятерочная страница.

А так у меня одни пятерки. Только по пению тройка. Это вот как получилось. Был у нас урок пения. Сначала мы пели все хором «Во поле березонька стояла». Выходило очень красиво, но Борис Сергеевич все время морщился и кричал:

— Тяните гласные, друзья, тяните гласные!..

Тогда мы стали тянуть гласные, но Борис Сергеевич хлопнул в ладоши и сказал:

— Настоящий кошачий концерт! Давайте-ка займемся с каждым инди-виду-ально.

• Это значит с каждым отдельно.
• И Борис Сергеевич вызвал Мишку.
• Мишка подошел к роялю и что-то такое прошептал Борису Сергеевичу.
• Тогда Борис Сергеевич начал играть, а Мишка тихонечко запел:
• Как на тоненький ледок
• Выпал беленький снежок…

Ну и смешно же пищал Мишка! Так пищит наш котенок Мурзик. Разве ж так поют! Почти ничего не слышно. Я просто не мог выдержать и рассмеялся.

1. Тогда Борис Сергеевич поставил Мишке пятерку и поглядел на меня.
2. Он сказал:
3. — Ну-ка, хохотун, выходи!
4. Я быстро подбежал к роялю.

— Ну-с, что вы будете исполнять? — вежливо спросил Борис Сергеевич.

• Я сказал:
• — Песня гражданской войны «Веди ж, Буденный, нас смелее в бой».
• Борис Сергеевич тряхнул головой и заиграл, но я его сразу остановил:

— Играйте, пожалуйста, погромче! — сказал я.

1. Борис Сергеевич сказал:
2. — Тебя не будет слышно.
3. Но я сказал:

— Будет. Еще как!

• Борис Сергеевич заиграл, а я набрал побольше воздуха да как запою:
• Высоко в небе ясном
• Вьется алый стяг…
• Мне очень нравится эта песня.
• Так и вижу синее-синее небо, жарко, кони стучат копытами, у них красивые лиловые глаза, а в небе вьется алый стяг.
• Тут я даже зажмурился от восторга и закричал что было сил:
• Мы мчимся на конях туда,
• Где виден враг!
• И в битве упоительной…
• Я хорошо пел, наверное, даже было слышно на другой улице:

Лавиною стремительной! Мы мчимся вперед!.. Ура!..

Красные всегда побеждают! Отступайте, враги! Даешь!!!

1. Я нажал себе кулаками на живот, вышло еще громче, и я чуть не лопнул:
2. Мы врезалися в Крым!
3. Тут я остановился, потому что я был весь потный и у меня дрожали колени.
4. А Борис Сергеевич хоть и играл, но весь как-то склонился к роялю, и у него тоже тряслись плечи…
5. Я сказал:
6. — Ну как?

— Чудовищно! — похвалил Борис Сергеевич.

— Хорошая песня, правда? — спросил я.

— Хорошая, — сказал Борис Сергеевич и закрыл платком глаза.

— Только жаль, что вы очень тихо играли, Борис Сергеевич, — сказал я, — можно бы еще погромче.

— Ладно, я учту, — сказал Борис Сергеевич. — А ты не заметил, что я играл одно, а ты пел немножко по-другому!

— Нет, — сказал я, — я этого не заметил! Да это и не важно. Просто надо было погромче играть.

— Ну что ж, — сказал Борис Сергеевич, — раз ты ничего не заметил, поставим тебе пока тройку. За прилежание.

Как — тройку? Я даже опешил. Как же это может быть? Тройку — это очень мало! Мишка тихо пел и то получил пятерку… Я сказал:

— Борис Сергеевич, когда я немножко отдохну, я еще громче смогу, вы не думайте. Это я сегодня плохо завтракал. А то я так могу спеть, что тут у всех уши позаложит. Я знаю еще одну песню. Когда я ее дома пою, все соседи прибегают, спрашивают, что случилось.

— Это какая же? — спросил Борис Сергеевич.

• — Жалостливая, — сказал я и завел:
• Я вас любил…
• Любовь еще, быть может…
• Но Борис Сергеевич поспешно сказал:
• — Ну хорошо, хорошо, все это мы обсудим в следующий раз.
• И тут раздался звонок.

Мама встретила меня в раздевалке. Когда мы собирались уходить, к нам подошел Борис Сергеевич.

— Ну, — сказал он, улыбаясь, — возможно, ваш мальчик будет Лобачевским, может быть, Менделеевым. Он может стать Суриковым или Кольцовым, я не удивлюсь, если он станет известен стране, как известен товарищ Николай Мамай или какой-нибудь боксер, но в одном могу заверить вас абсолютно твердо: славы Ивана Козловского он не добьется. Никогда!

1. Мама ужасно покраснела и сказала:
2. — Ну, это мы еще увидим!
3. А когда мы шли домой, я все думал:
4. «Неужели Козловский поет громче меня?»

Источник: https://vogelz.ru/rasskazy/dragunskiy-v-yu/slava

Слава Ивана Козловского (Денискины рассказы)

Драгунский Виктор Юзефович

У меня в табеле одни пятерки. Только по чистописанию четверка. Из-за клякс. Я прямо не знаю, что делать! У меня всегда с пера соскакивают кляксы. Я уж макаю в чернила только самый кончик пера, а кляксы все равно соскакивают.

Просто чудеса какие-то! Один раз я целую страницу написал чисто-чисто, любо-дорого смотреть — настоящая пятерочная страница.

А так у меня одни пятерки. Только по пению тройка. Это вот как получилось. Был у нас урок пения. Сначала мы пели все хором «Во поле березонька стояла». Выходило очень красиво, но Борис Сергеевич все время морщился и кричал:

— Тяните гласные, друзья, тяните гласные!..

Тогда мы стали тянуть гласные, но Борис Сергеевич хлопнул в ладоши и сказал:

— Настоящий кошачий концерт! Давайте-ка займемся с каждым инди-виду-ально.

• Это значит с каждым отдельно.
• И Борис Сергеевич вызвал Мишку.
• Мишка подошел к роялю и что-то такое прошептал Борису Сергеевичу.
• Тогда Борис Сергеевич начал играть, а Мишка тихонечко запел:
• Как на тоненький ледок
• Выпал беленький снежок…

Ну и смешно же пищал Мишка! Так пищит наш котенок Мурзик. Разве ж так поют! Почти ничего не слышно. Я просто не мог выдержать и рассмеялся.

1. Тогда Борис Сергеевич поставил Мишке пятерку и поглядел на меня.
2. Он сказал:
3. — Ну-ка, хохотун, выходи!
4. Я быстро подбежал к роялю.

— Ну-с, что вы будете исполнять? — вежливо спросил Борис Сергеевич.

• Я сказал:
• — Песня гражданской войны «Веди ж, Буденный, нас смелее в бой».
• Борис Сергеевич тряхнул головой и заиграл, но я его сразу остановил:

— Играйте, пожалуйста, погромче! — сказал я.

1. Борис Сергеевич сказал:
2. — Тебя не будет слышно.
3. Но я сказал:

— Будет. Еще как!

• Борис Сергеевич заиграл, а я набрал побольше воздуха да как запою:
• Высоко в небе ясном
• Вьется алый стяг…
• Мне очень нравится эта песня.
• Так и вижу синее-синее небо, жарко, кони стучат копытами, у них красивые лиловые глаза, а в небе вьется алый стяг.
• Тут я даже зажмурился от восторга и закричал что было сил:
• Мы мчимся на конях туда,
• Где виден враг!
• И в битве упоительной…
• Я хорошо пел, наверное, даже было слышно на другой улице:

Лавиною стремительной! Мы мчимся вперед!.. Ура!..

Красные всегда побеждают! Отступайте, враги! Даешь!!!

1. Я нажал себе кулаками на живот, вышло еще громче, и я чуть не лопнул:
2. Мы врезалися в Крым!
3. Тут я остановился, потому что я был весь потный и у меня дрожали колени.
4. А Борис Сергеевич хоть и играл, но весь как-то склонился к роялю, и у него тоже тряслись плечи…
5. Я сказал:
6. — Ну как?

— Чудовищно! — похвалил Борис Сергеевич.

— Хорошая песня, правда? — спросил я.

— Хорошая, — сказал Борис Сергеевич и закрыл платком глаза.

— Только жаль, что вы очень тихо играли, Борис Сергеевич, — сказал я, — можно бы еще погромче.

— Ладно, я учту, — сказал Борис Сергеевич. — А ты не заметил, что я играл одно, а ты пел немножко по-другому!

— Нет, — сказал я, — я этого не заметил! Да это и не важно. Просто надо было погромче играть.

— Ну что ж, — сказал Борис Сергеевич, — раз ты ничего не заметил, поставим тебе пока тройку. За прилежание.

Как — тройку? Я даже опешил. Как же это может быть? Тройку — это очень мало! Мишка тихо пел и то получил пятерку… Я сказал:

— Борис Сергеевич, когда я немножко отдохну, я еще громче смогу, вы не думайте. Это я сегодня плохо завтракал. А то я так могу спеть, что тут у всех уши позаложит. Я знаю еще одну песню. Когда я ее дома пою, все соседи прибегают, спрашивают, что случилось.

— Это какая же? — спросил Борис Сергеевич.

• — Жалостливая, — сказал я и завел:
• Я вас любил…
• Любовь еще, быть может…
• Но Борис Сергеевич поспешно сказал:
• — Ну хорошо, хорошо, все это мы обсудим в следующий раз.
• И тут раздался звонок.

Мама встретила меня в раздевалке. Когда мы собирались уходить, к нам подошел Борис Сергеевич.

— Ну, — сказал он, улыбаясь, — возможно, ваш мальчик будет Лобачевским, может быть, Менделеевым. Он может стать Суриковым или Кольцовым, я не удивлюсь, если он станет известен стране, как известен товарищ Николай Мамай или какой-нибудь боксер, но в одном могу заверить вас абсолютно твердо: славы Ивана Козловского он не добьется. Никогда!

1. Мама ужасно покраснела и сказала:
2. — Ну, это мы еще увидим!
3. А когда мы шли домой, я все думал:
4. «Неужели Козловский поет громче меня?»

Источник: https://mirckazok.ru/view_post.php?id=8220

Слава Ивана Козловского

Драгунский Виктор Юзефович

У меня в табеле одни пятерки. Только по чистописанию четверка. Из-за клякс. Я прямо не знаю, что делать! У меня всегда с пера соскакивают кляксы. Я уж макаю в чернила только самый кончик пера, а кляксы все равно соскакивают.

Просто чудеса какие-то! Один раз я целую страницу написал чисто-чисто, любо-дорого смотреть — настоящая пятерочная страница.

А так у меня одни пятерки. Только по пению тройка. Это вот как получилось. Был у нас урок пения. Сначала мы пели все хором «Во поле березонька стояла». Выходило очень красиво, но Борис Сергеевич все время морщился и кричал:

— Тяните гласные, друзья, тяните гласные!..

Тогда мы стали тянуть гласные, но Борис Сергеевич хлопнул в ладоши и сказал:

— Настоящий кошачий концерт! Давайте-ка займемся с каждым инди-виду-ально.

• Это значит с каждым отдельно.
• И Борис Сергеевич вызвал Мишку.
• Мишка подошел к роялю и что-то такое прошептал Борису Сергеевичу.
• Тогда Борис Сергеевич начал играть, а Мишка тихонечко запел:
• * * *
• Как на тоненький ледок Выпал беленький снежок…
• * * *

Ну и смешно же пищал Мишка! Так пищит наш котенок Мурзик. Разве ж так поют! Почти ничего не слышно. Я просто не мог выдержать и рассмеялся.

1. Тогда Борис Сергеевич поставил Мишке пятерку и поглядел на меня.
2. Он сказал:
3. — Ну-ка, хохотун, выходи!
4. Я быстро подбежал к роялю.

— Ну-с, что вы будете исполнять? — вежливо спросил Борис Сергеевич.

• Я сказал:
• — Песня гражданской войны «Веди ж, Буденный, нас смелее в бой».
• Борис Сергеевич тряхнул головой и заиграл, но я его сразу остановил:

— Играйте, пожалуйста, погромче! — сказал я.

1. Борис Сергеевич сказал:
2. — Тебя не будет слышно.
3. Но я сказал:

— Будет. Еще как!

• Борис Сергеевич заиграл, а я набрал побольше воздуха да как запою:
• * * *
• Высоко в небе ясном Вьется алый стяг…
• * * *
• Мне очень нравится эта песня.
• Так и вижу синее-синее небо, жарко, кони стучат копытами, у них красивые лиловые глаза, а в небе вьется алый стяг.
• Тут я даже зажмурился от восторга и закричал что было сил:
• * * *
• Мы мчимся на конях туда, Где виден враг! И в битве упоительной…
• * * *
• Я хорошо пел, наверное, даже было слышно на другой улице:

Лавиною стремительной! Мы мчимся вперед!.. Ура!..

Красные всегда побеждают! Отступайте, враги! Даешь!!!

1. Я нажал себе кулаками на живот, вышло еще громче, и я чуть не лопнул:
2. Мы врезалися в Крым!
3. Тут я остановился, потому что я был весь потный и у меня дрожали колени.
4. А Борис Сергеевич хоть и играл, но весь как-то склонился к роялю, и у него тоже тряслись плечи…
5. Я сказал:
6. — Ну как?

— Чудовищно! — похвалил Борис Сергеевич.

— Хорошая песня, правда? — спросил я.

— Хорошая, — сказал Борис Сергеевич и закрыл платком глаза.

— Только жаль, что вы очень тихо играли, Борис Сергеевич, — сказал я, — можно бы еще погромче.

— Ладно, я учту, — сказал Борис Сергеевич. — А ты не заметил, что я играл одно, а ты пел немножко по-другому!

— Нет, — сказал я, — я этого не заметил! Да это и не важно. Просто надо было погромче играть.

— Ну что ж, — сказал Борис Сергеевич, — раз ты ничего не заметил, поставим тебе пока тройку. За прилежание.

Как — тройку? Я даже опешил. Как же это может быть? Тройку — это очень мало! Мишка тихо пел и то получил пятерку… Я сказал:

— Борис Сергеевич, когда я немножко отдохну, я еще громче смогу, вы не думайте. Это я сегодня плохо завтракал. А то я так могу спеть, что тут у всех уши позаложит. Я знаю еще одну песню. Когда я ее дома пою, все соседи прибегают, спрашивают, что случилось.

— Это какая же? — спросил Борис Сергеевич.

• — Жалостливая, — сказал я и завел:
• Я вас любил…
• Любовь еще, быть может…
• Но Борис Сергеевич поспешно сказал:
• — Ну хорошо, хорошо, все это мы обсудим в следующий раз.
• И тут раздался звонок.

Мама встретила меня в раздевалке. Когда мы собирались уходить, к нам подошел Борис Сергеевич.

— Ну, — сказал он, улыбаясь, — возможно, ваш мальчик будет Лобачевским, может быть, Менделеевым. Он может стать Суриковым или Кольцовым, я не удивлюсь, если он станет известен стране, как известен товарищ Николай Мамай или какой-нибудь боксер, но в одном могу заверить вас абсолютно твердо: славы Ивана Козловского он не добьется. Никогда!

1. Мама ужасно покраснела и сказала:
2. — Ну, это мы еще увидим!
3. А когда мы шли домой, я все думал:
4. «Неужели Козловский поет громче меня?»

http://www.skazk.ru/catalog/authors/dragunskij-viktor-juzefovich/slava-ivana-kozlovskogo-8447/

Источник: http://www.skazk.ru/print/8447/

Слава Ивана Козловского: читать рассказ Драгунского

Смешной рассказ из цикла Денискины рассказы про то, как Дениска пел на уроке пения. Он очень старался, да так громко пел что чуть не лопнул… Так и не понял Дениска что петь это не значит громко орать текст и не слушать музыку. Читайте весёлые Денискины рассказы на нашем сайте вы найдете все рассказы Драгунского.

У меня в табеле одни пятерки. Только по чистописанию четверка. Из-за клякс. Я прямо не знаю, что делать! У меня всегда с пера соскакивают кляксы. Я уж макаю в чернила только самый кончик пера, а кляксы все равно соскакивают.

Просто чудеса какие-то! Один раз я целую страницу написал чисто-чисто, любо-дорого смотреть – настоящая пятерочная страница.

А так у меня одни пятерки. Только по пению тройка. Это вот как получилось. Был у нас урок пения. Сначала мы пели все хором «Во поле березонька стояла». Выходило очень красиво, но Борис Сергеевич все время морщился и кричал:

– Тяните гласные, друзья, тяните гласные!..

Тогда мы стали тянуть гласные, но Борис Сергеевич хлопнул в ладоши и сказал:

– Настоящий кошачий концерт! Давайте-ка займемся с каждым инди-виду-ально.

• Это значит с каждым отдельно.
• И Борис Сергеевич вызвал Мишку.
• Мишка подошел к роялю и что-то такое прошептал Борису Сергеевичу.
• Тогда Борис Сергеевич начал играть, а Мишка тихонечко запел:
• Как на тоненький ледок Выпал беленький снежок…

Ну и смешно же пищал Мишка! Так пищит наш котенок Мурзик. Разве ж так поют! Почти ничего не слышно. Я просто не мог выдержать и рассмеялся.

1. Тогда Борис Сергеевич поставил Мишке пятерку и поглядел на меня.
2. Он сказал:
3. – Ну-ка, хохотун, выходи!
4. Я быстро подбежал к роялю.

– Ну-с, что вы будете исполнять? – вежливо спросил Борис Сергеевич.

• Я сказал:
• – Песня гражданской войны «Веди ж, Буденный, нас смелее в бой».
• Борис Сергеевич тряхнул головой и заиграл, но я его сразу остановил:

– Играйте, пожалуйста, погромче! – сказал я.

1. Борис Сергеевич сказал:
2. – Тебя не будет слышно.
3. Но я сказал:

– Будет. Еще как!

• Борис Сергеевич заиграл, а я набрал побольше воздуха да как запою:
• Высоко в небе ясном Вьется алый стяг…
• Мне очень нравится эта песня.
• Так и вижу синее-синее небо, жарко, кони стучат копытами, у них красивые лиловые глаза, а в небе вьется алый стяг.
• Тут я даже зажмурился от восторга и закричал что было сил:
• Мы мчимся на конях туда, Где виден враг!
• И в битве упоительной…
• Я хорошо пел, наверное, даже было слышно на другой улице:

Лавиною стремительной! Мы мчимся вперед!.. Ура!.. Красные всегда побеждают! Отступайте, враги! Даешь!!!

1. Я нажал себе кулаками на живот, вышло еще громче, и я чуть не лопнул:
2. Мы врезалися в Крым!
3. Тут я остановился, потому что я был весь потный и у меня дрожали колени.
4. А Борис Сергеевич хоть и играл, но весь как-то склонился к роялю, и у него тоже тряслись плечи…
5. Я сказал:
6. – Ну как?

– Чудовищно! – похвалил Борис Сергеевич.

– Хорошая песня, правда? – спросил я.

– Хорошая, – сказал Борис Сергеевич и закрыл платком глаза.

– Только жаль, что вы очень тихо играли, Борис Сергеевич, – сказал я, – можно бы еще погромче.

– Ладно, я учту, – сказал Борис Сергеевич. – А ты не заметил, что я играл одно, а ты пел немножко по-другому!

– Нет, – сказал я, – я этого не заметил! Да это и не важно. Просто надо было погромче играть.

– Ну что ж, – сказал Борис Сергеевич, – раз ты ничего не заметил, поставим тебе пока тройку. За прилежание.

Как – тройку? Я даже опешил. Как же это может быть? Тройку – это очень мало! Мишка тихо пел и то получил пятерку… Я сказал:

– Борис Сергеевич, когда я немножко отдохну, я еще громче смогу, вы не думайте. Это я сегодня плохо завтракал. А то я так могу спеть, что тут у всех уши позаложит. Я знаю еще одну песню. Когда я ее дома пою, все соседи прибегают, спрашивают, что случилось.

– Это какая же? – спросил Борис Сергеевич.

• – Жалостливая, – сказал я и завел:
• Я вас любил… Любовь еще, быть может…
• Но Борис Сергеевич поспешно сказал:
• – Ну хорошо, хорошо, все это мы обсудим в следующий раз.
• И тут раздался звонок.

Мама встретила меня в раздевалке. Когда мы собирались уходить, к нам подошел Борис Сергеевич.

– Ну, – сказал он, улыбаясь, – возможно, ваш мальчик будет Лобачевским, может быть, Менделеевым. Он может стать Суриковым или Кольцовым, я не удивлюсь, если он станет известен стране, как известен товарищ Николай Мамай или какой-нибудь боксер, но в одном могу заверить вас абсолютно твердо: славы Ивана Козловского он не добьется. Никогда!

1. Мама ужасно покраснела и сказала:
2. – Ну, это мы еще увидим!
3. А когда мы шли домой, я все думал:
4. «Неужели Козловский поет громче меня?»

Источник: https://SkazkiSameli.ru/raznoe/item/936-slava-ivana-kozlovskogo-chitat-rasskaz-dragunskogo

Виктор Драгунский — Слава Ивана Козловского: читать сказку для детей, текст онлайн на РуСтих

У меня в табеле одни пятерки. Только по чистописанию четверка. Из-за клякс. Я прямо не знаю, что делать! У меня всегда с пера соскакивают кляксы. Я уж макаю в чернила только самый кончик пера, а кляксы все равно соскакивают.

Просто чудеса какие-то! Один раз я целую страницу написал чисто-чисто, любо-дорого смотреть – настоящая пятерочная страница.

Утром показал ее Раисе Ивановне, а там на самой середине клякса! Откуда она взялась? Вчера ее не было! Может быть, она с какой-нибудь другой страницы просочилась? Не знаю…

А так у меня одни пятерки. Только по пению тройка. Это вот как получилось. Был у нас урок пения. Сначала мы пели все хором «Во поле березонька стояла». Выходило очень красиво, но Борис Сергеевич все время морщился и кричал:

– Тяните гласные, друзья, тяните гласные!..

Тогда мы стали тянуть гласные, но Борис Сергеевич хлопнул в ладоши и сказал:

– Настоящий кошачий концерт! Давайте-ка займемся с каждым инди-виду-ально.

• Это значит с каждым отдельно.
• И Борис Сергеевич вызвал Мишку.
• Мишка подошел к роялю и что-то такое прошептал Борису Сергеевичу.
• Тогда Борис Сергеевич начал играть, а Мишка тихонечко запел:
• Как на тоненький ледок
• Выпал беленький снежок…

Ну и смешно же пищал Мишка! Так пищит наш котенок Мурзик. Разве ж так поют! Почти ничего не слышно. Я просто не мог выдержать и рассмеялся.

1. Тогда Борис Сергеевич поставил Мишке пятерку и поглядел на меня.
2. Он сказал:
3. – Ну-ка, хохотун, выходи!
4. Я быстро подбежал к роялю.

– Ну-с, что вы будете исполнять? – вежливо спросил Борис Сергеевич.

• Я сказал:
• – Песня гражданской войны «Веди ж, Буденный, нас смелее в бой».
• Борис Сергеевич тряхнул головой и заиграл, но я его сразу остановил:

– Играйте, пожалуйста, погромче! – сказал я.

1. Борис Сергеевич сказал:
2. – Тебя не будет слышно.
3. Но я сказал:

– Будет. Еще как!

• Борис Сергеевич заиграл, а я набрал побольше воздуха да как запою:
• Высоко в небе ясном
• Вьется алый стяг…
• Мне очень нравится эта песня.
• Так и вижу синее-синее небо, жарко, кони стучат копытами, у них красивые лиловые глаза, а в небе вьется алый стяг.
• Тут я даже зажмурился от восторга и закричал что было сил:
• Мы мчимся на конях туда,
• Где виден враг!
• И в битве упоительной…
• Я хорошо пел, наверное, даже было слышно на другой улице:

Лавиною стремительной! Мы мчимся вперед!.. Ура!..

Красные всегда побеждают! Отступайте, враги! Даешь!!!

1. Я нажал себе кулаками на живот, вышло еще громче, и я чуть не лопнул:
2. Мы врезалися в Крым!
3. Тут я остановился, потому что я был весь потный и у меня дрожали колени.
4. А Борис Сергеевич хоть и играл, но весь как-то склонился к роялю, и у него тоже тряслись плечи…
5. Я сказал:
6. – Ну как?

– Чудовищно! – похвалил Борис Сергеевич.

– Хорошая песня, правда? – спросил я.

– Хорошая, – сказал Борис Сергеевич и закрыл платком глаза.

– Только жаль, что вы очень тихо играли, Борис Сергеевич, – сказал я, – можно бы еще погромче.

– Ладно, я учту, – сказал Борис Сергеевич. – А ты не заметил, что я играл одно, а ты пел немножко по-другому!

– Нет, – сказал я, – я этого не заметил! Да это и не важно. Просто надо было погромче играть.

– Ну что ж, – сказал Борис Сергеевич, – раз ты ничего не заметил, поставим тебе пока тройку. За прилежание.

Как – тройку? Я даже опешил. Как же это может быть? Тройку – это очень мало! Мишка тихо пел и то получил пятерку… Я сказал:

– Борис Сергеевич, когда я немножко отдохну, я еще громче смогу, вы не думайте. Это я сегодня плохо завтракал. А то я так могу спеть, что тут у всех уши позаложит. Я знаю еще одну песню. Когда я ее дома пою, все соседи прибегают, спрашивают, что случилось.

– Это какая же? – спросил Борис Сергеевич.

• – Жалостливая, – сказал я и завел:
• Я вас любил…
• Любовь еще, быть может…
• Но Борис Сергеевич поспешно сказал:
• – Ну хорошо, хорошо, все это мы обсудим в следующий раз.
• И тут раздался звонок.

Мама встретила меня в раздевалке. Когда мы собирались уходить, к нам подошел Борис Сергеевич.

– Ну, – сказал он, улыбаясь, – возможно, ваш мальчик будет Лобачевским, может быть, Менделеевым. Он может стать Суриковым или Кольцовым, я не удивлюсь, если он станет известен стране, как известен товарищ Николай Мамай или какой-нибудь боксер, но в одном могу заверить вас абсолютно твердо: славы Ивана Козловского он не добьется. Никогда!

1. Мама ужасно покраснела и сказала:
2. – Ну, это мы еще увидим!
3. А когда мы шли домой, я все думал:
4. «Неужели Козловский поет громче меня?»

Источник: https://skazki.rustih.ru/viktor-dragunskij-slava-ivana-kozlovskogo/

Читать онлайн электронную книгу Денискины рассказы — Слава Ивана Козловского бесплатно и без регистрации!

У меня в табеле одни пятерки. Только по чистописанию четверка. Из-за клякс. Я прямо не знаю, что делать! У меня всегда с пера соскакивают кляксы. Я уж макаю в чернила только самый кончик пера, а кляксы все равно соскакивают.

Просто чудеса какие-то! Один раз я целую страницу написал чисто-чисто, любо-дорого смотреть – настоящая пятерочная страница. Утром показал ее Раисе Ивановне, а там на самой середине клякса! Откуда она взялась? Вчера ее не было! Может быть, она с какой-нибудь другой страницы просочилась? Не знаю…

А так у меня одни пятерки. Только по пению тройка. Это вот как получилось. Был у нас урок пения. Сначала мы пели все хором «Во поле березонька стояла». Выходило очень красиво, но Борис Сергеевич все время морщился и кричал:

– Тяните гласные, друзья, тяните гласные!..

Тогда мы стали тянуть гласные, но Борис Сергеевич хлопнул в ладоши и сказал:

– Настоящий кошачий концерт! Давайте-ка займемся с каждым инди-виду-ально.

• Это значит с каждым отдельно.
• И Борис Сергеевич вызвал Мишку.
• Мишка подошел к роялю и что-то такое прошептал Борису Сергеевичу.
• Тогда Борис Сергеевич начал играть, а Мишка тихонечко запел:

Как на тоненький ледок

Выпал беленький снежок…

Ну и смешно же пищал Мишка! Так пищит наш котенок Мурзик. Разве ж так поют! Почти ничего не слышно. Я просто не мог выдержать и рассмеялся.

1. Тогда Борис Сергеевич поставил Мишке пятерку и поглядел на меня. Он сказал:
2. – Ну-ка, хохотун, выходи!
3. Я быстро подбежал к роялю.

– Ну-с, что вы будете исполнять? – вежливо спросил Борис Сергеевич.

• Я сказал:
• – Песня гражданской войны «Веди ж, Буденный, нас смелее в бой».
• Борис Сергеевич тряхнул головой и заиграл, но я его сразу остановил:

– Играйте, пожалуйста, погромче! – сказал я.

1. Борис Сергеевич сказал:
2. – Тебя не будет слышно.
3. Но я сказал:

– Будет. Еще как!

Борис Сергеевич заиграл, а я набрал побольше воздуха да как запою:

Высоко в небе ясном

Вьется алый стяг…

Мне очень нравится эта песня. Так и вижу синее-синее небо, жарко, кони стучат копытами, у них красивые лиловые глаза, а в небе вьется алый стяг.

Тут я даже зажмурился от восторга и закричал что было сил:

• Мы мчимся на конях туда,
• Где виден враг!
• И в битве упоительной…

Я хорошо пел, наверное, даже было слышно на другой улице:

Лавиною стремительной! Мы мчимся вперед!.. Ура!..

Красные всегда побеждают! Отступайте, враги! Даешь!!!

1. Я нажал себе кулаками на живот, вышло еще громче, и я чуть не лопнул:
2. Тут я остановился, потому что я был весь потный и у меня дрожали колени.
3. А Борис Сергеевич хоть и играл, но весь как-то склонился к роялю, и у него тоже тряслись плечи…
4. Я сказал:
5. – Ну как?

– Чудовищно! – похвалил Борис Сергеевич.

– Хорошая песня, правда? – спросил я.

– Хорошая, – сказал Борис Сергеевич и закрыл платком глаза.

– Только жаль, что вы очень тихо играли, Борис Сергеевич, – сказал я, – можно бы еще погромче.

– Ладно, я учту, – сказал Борис Сергеевич. – А ты не заметил, что я играл одно, а ты пел немножко по-другому!

– Нет, – сказал я, – я этого не заметил! Да это и не важно. Просто надо было погромче играть.

– Ну что ж, – сказал Борис Сергеевич, – раз ты ничего не заметил, поставим тебе пока тройку. За прилежание.

Как – тройку? Я даже опешил. Как же это может быть? Тройку – это очень мало! Мишка тихо пел и то получил пятерку…

Я сказал:

– Борис Сергеевич, когда я немножко отдохну, я еще громче смогу, вы не думайте. Это я сегодня плохо завтракал. А то я так могу спеть, что тут у всех уши позаложит. Я знаю еще одну песню. Когда я ее дома пою, все соседи прибегают, спрашивают, что случилось.

– Это какая же? – спросил Борис Сергеевич.

– Жалостливая, – сказал я и завел:

Я вас любил…

Любовь еще, быть может…

• Но Борис Сергеевич поспешно сказал:
• – Ну хорошо, хорошо, все это мы обсудим в следующий раз.
• И тут раздался звонок.

Мама встретила меня в раздевалке. Когда мы собирались уходить, к нам подошел Борис Сергеевич.

– Ну, – сказал он, улыбаясь, – возможно, ваш мальчик будет Лобачевским, может быть, Менделеевым. Он может стать Суриковым или Кольцовым, я не удивлюсь, если он станет известен стране, как известен товарищ Николай Мамай или какой-нибудь боксер, но в одном могу заверить вас абсолютно твердо: славы Ивана Козловского он не добьется. Никогда!

1. Мама ужасно покраснела и сказала:
2. – Ну, это мы еще увидим!
3. А когда мы шли домой, я все думал: «Неужели Козловский поет громче меня?»

Источник: https://librebook.me/deniskiny_rasskazy/vol4/1