Пантелеев «честное слово» распечатать текст

Рассказ «Честное слово» Пантелеева был написан в 1941 году. Это произведение о маленьком мальчике, который не хотел бросать свой пост, даже когда другие ребята позабыли о нем и разошлись по домам.

Рекомендуем читать онлайн краткое содержание «Честное слово» на нашем сайте. Пересказ книги пригодится для читательского дневника и подготовки к уроку литературы в 3 классе.

Мальчик – мальчик лет семи-восьми, смелый, отважный, принципиальный, с огромной силой воли.

Рассказчик – посторонний мужчина, добрый, чуткий, деликатный.

Майор – молодой военный, отзывчивый и добрый.

Однажды летом автор забрел в сад на Васильевском острове, и сел читать интересную книгу. Он «засиделся, зачитался и не заметил, как наступил вечер». Стало темнеть, и мужчина поспешил покинуть сад, который могли закрыть в любую минуту. Неожиданно он услышал, как «где-то в стороне, за кустами, кто-то плачет».

Когда же мужчина взял его за руку, чтобы отвести к родителям, мальчик вырвался и наотрез отказался покидать свое место. Он признался, что стал играть с незнакомыми ребятами в войну. Те дали ему задание – охранять вымышленный пороховой склад, который хранился в будке. Мальчик дал честное слово, что не уйдет, и уже долгое время ответственно стоял на своем посту.

Он признался, что те ребята, скорее всего, забыли о нем и разошлись по домам.

Услышав эту историю, рассказчик хотел было засмеяться, но вовремя спохватился. Этот мальчик был прав – «если дал честное слово, так надо стоять, что бы ни случилось – хоть лопни». Мужчина задумался, как выйти из затруднительного положения.

Он предложил проголодавшемуся мальчику постоять на часах вместо него, но тот отказался. Тогда рассказчик решил найти какого-нибудь военного, чтобы тот мог снять с караула настойчивого мальчишку.

На трамвайной станции он заметил молодого кавалерийского майора, и объяснил ему сложившуюся ситуацию.

Майор поспешил вслед за рассказчиком. Увидев мальчика, он поинтересовался его званием, а затем приказал оставить пост. Тогда «мальчик приложил руку к широкому козырьку своей серенькой кепки», и с огромной радостью выполнил этот приказ. Майор похвалил его, сказав, что из него «выйдет настоящий воин». Рассказчик же решил, что когда этот мальчик вырастет, то «это будет настоящий человек».

Рассказ Пантелеева учит быть смелым, ответственным, уметь держать свое слово при любых обстоятельствах. Кроме того, автор показывает, как важно с уважением относиться к людям, в том числе и к маленьким детям.

После ознакомления с кратким пересказом «Честное слово» рекомендуем прочесть рассказ в полной версии.

Проверьте запоминание краткого содержания тестом:

Средняя оценка: 4.6. Всего получено оценок: 108.

Источник: https://obrazovaka.ru/books/panteleev/chestnoe-slovo

Честное слово читать онлайн, Алексей Иванович Пантелеев-Еремеев

Родом из детства

(Предисловие от редакции)

В 2008 году исполняется 100 лет со дня рождения замечательного русского писателя Алексея Ивановича Еремеева, писавшего свои произведения под псевдонимом Л. Пантелеев. Все его книги уже давно стали классикой и по праву входят в золотой фонд детской литературы.

Свою первую книгу Л. Пантелеев написал совсем молодым человеком — ему было всего семнадцать лет. Потом он писал рассказы для детей — они стали главными в его творчестве.

Рассказы эти написаны давно — в тридцатые и сороковые годы прошлого века, но они актуальны до сих пор, ведь в них говорится о непреходящих нравственных ценностях — честности, достоинстве, отваге. Л. Пантелеев воспитывает читателей не нравоучениями, а личным примером своих героев.

Когда у Л. Пантелеева спросили, есть ли в его творчестве самая важная для него тема, он ответил, что «скорее всего, это тема совести». Во всех своих книгах писатель утверждает очень важную для него мысль: в любых жизненных ситуациях человек должен проявлять лучшие душевные качества.

Алексей Иванович Еремеев родился в 1908 году, в Петербурге, в доме на Фонтанке, недалеко от Египетского моста.

Его отец, Иван Афанасьевич, был военным, служил во Владимирском драгунском полку.

За боевые заслуги и воинскую доблесть, проявленные во время русско-японской войны, он получил орден Владимира с мечами и бантом и потомственное дворянство.

В 1912 году он вышел в отставку, а в 1914-м — когда началась Первая мировая война — был призван в армию и потом пропал без вести. Для Алёши отец всегда оставался примером мужества, чести, воинского долга.

С самого раннего детства Алёша Еремеев очень любил читать. Читал много, запоем. Брат Вася и сестра Ляля даже прозвали его «книжным шкафом». Он зачитывался сказками Андерсена, книгами Лидии Чарской, Марка Твена, Диккенса, Конан Дойла.

Мать Алёши, Александра Васильевна, выписывала для детей журнал «Золотое детство», который они все с удовольствием читали.

Потихоньку мальчик пристрастился и ко взрослой литературе — произведениям Достоевского, Толстого, Писемского, Мережковского, Леонида Андреева, Мопассана.

В восьмилетнем возрасте Алёша поступил в реальное училище, но проучился в нём всего один год — началась революция и перевернула привычный уклад жизни.

Во время Гражданской войны семья уехала из голодного Петрограда в Ярославскую губернию. Потом переезжала из города в город.

Когда жить стало не на что, Алёшу и его младшего брата Васю отправили на ферму, где они должны были добывать себе пропитание сами.

Об этом периоде своей жизни, когда он растерял семью, скитался по России, попадая в детские дома и колонии, беспризорничал, писатель рассказал в автобиографической повести «Лёнька Пантелеев».

В 1920 году Алёша оказался в петроградской «Школе социально-индивидуального воспитания имени Достоевского», куда собрали беспризорников из разных детских домов и колоний. Длинное и трудное название школы ребята сократили до короткого «Шкид».

Здесь Алёша познакомился с Гришей Белых, который стал его лучшим другом и с которым они в 1924 году отправились в Баку, чтобы стать киноартистами и сниматься в фильме «Красные дьяволята».

Но добрались они только до Харькова и вынуждены были вернуться назад в Петроград.

Чтобы прожить, приходилось заниматься самой разной работой — Алёша был учеником киномеханика, поварёнком, торговал газетами, учился на курсах киноактёров, был внештатным кинорепортёром, печатался в журналах.

С благословения Евгения Львовича Шварца, который был официальным редактором книги, в 1927 году вышла знаменитая «Республика Шкид». Она сразу стала очень популярной, в библиотеках её брали нарасхват, она имела огромный читательский успех. Так вчерашние детдомовцы Алексей Еремеев и Григорий Белых стали писателями. Алёша придумал себе псевдоним — Л.

Пантелеев, в память о своей шкидской кличке Лёнька Пантелеев. Правда, букву «Л» в своём литературном имени он никогда не расшифровывал.

После «Республики Шкид» Л. Пантелеев писал рассказы для детей, которые он объединил в несколько циклов: «Шкидские рассказы», «Рассказы о подвиге», «Рассказы для маленьких», «Маленькие рассказы», «Рассказы о детях». В течение нескольких лет (1938–1952) он писал автобиографическую повесть «Лёнька Пантелеев».

Когда началась Великая Отечественная война, Алексей Иванович жил в Ленинграде. Дважды он пытался пойти в армию, чтобы с оружием в руках защищать Родину, и дважды медицинская комиссия не пропускала его — перед самой войной он перенёс тяжёлую операцию. Тогда Пантелеев вступил в отряд противовоздушной обороны.

В 1942 году его, тяжело больного, эвакуировали из блокадного Ленинграда в Москву.

В госпитале он написал рассказы о героизме и мужестве ленинградских детей, которые наравне со взрослыми защищали свой город: дежурили на крышах, тушили зажигалки. «Присутствие детей, — писал Л. Пантелеев, — подчёркивало великий человеческий смысл нашей борьбы».

Выйдя из госпиталя, он снова пишет заявление с просьбой призвать его в армию. В 1943 году его направили в Военно-инженерное училище, затем в инженерные войска, где он был редактором батальонной газеты.

После войны, в 1947 году, Л. Пантелеев в звании капитана запаса вернулся в родной Ленинград, в котором жил и работал до последнего дня.

Свою последнюю книгу Л. Пантелеев назвал «Приоткрытая дверь…». В ней он подвёл своеобразный итог всей своей писательской жизни.

Алексей Иванович Еремеев-Пантелеев умер в 1987 году, оставив нам свои замечательные книги, достойные его умного, взыскательного таланта.

Рассказы, стихи, сказки

Весёлый трамвай

• Тащи сюда стулья,
• Неси табуретку,
• Найди колокольчик,

Тесёмку давай!..

1. Сегодня нас трое,
2. Давайте устроим
3. Совсем настоящий,
4. Звенящий,
5. Гремящий,
6. Совсем настоящий
7. Московский
8. Трамвай.
9. Я буду — кондуктор,
10. Он будет — вожатый,
11. А ты — безбилетный пока
12. Пассажир.
13. Поставь свою ножку
14. На эту подножку,
15. Взойди на площадку
16. И так мне скажи:
17. — Товарищ кондуктор,
18. Я еду по делу,
19. По срочному делу
20. В Верховный Совет.
21. Возьмите монету
22. И дайте за это
23. Мне самый хороший
24. Трамвайный
25. Билет.
26. Я дам вам бумажку,
27. И вы мне — бумажку,
28. Я дёрну тесёмку,
29. Скажу:

— Поезжай!..

• Вожатый педали
• Нажмёт у рояля,
• И медленно
• Тронется
• Наш настоящий,
• Как солнце блестящий,
• Как буря гремящий,
• Совсем настоящий
• Московский
• Трамвай.
• 1939
• Две лягушки
  
• Сказка
  

Жили-были две лягушки. Были они подруги и жили в одной канаве. Но только одна из них была настоящая лесная лягушка — храбрая, сильная, весёлая, а другая была ни то ни сё: трусиха была, лентяйка, соня. Про неё даже говорили, будто она не в лесу, а где-то в городском парке родилась.

Но всё-таки они жили вместе, эти лягушки.

И вот однажды ночью пошли они погулять.

Идут себе по лесной дороге и вдруг видят — стоит дом. А около дома погреб. И из этого погреба очень вкусно пахнет: плесенью пахнет, сыростью, мохом, грибами. А это как раз то самое, что лягушки любят.

Вот забрались они поскорей в погреб, стали там бегать и прыгать. Прыгали, прыгали и нечаянно свалились в горшок со сметаной.

И стали тонуть.

А тонуть им, конечно, не хочется.

Тогда они стали барахтаться, стали плавать. Но у этого глиняного горшка были очень высокие скользкие стенки. И лягушкам оттуда никак не выбраться. Та лягушка, что была лентяйкой, поплавала немножко, побултыхалась и думает: «Всё равно мне отсюда не вылезти. Что ж я буду напрасно барахтаться? Только нервы даром трепать. Уж лучше я сразу утону».

Подумала она так, перестала барахтаться — и утонула.

А вторая лягушка — та была не такая. Та думает: «Нет, братцы, утонуть я всегда успею. Это от меня не уйдёт. А лучше я ещё побарахтаюсь, ещё поплаваю. Кто его знает, может быть, у меня что-нибудь и выйдет».

Но только — нет, ничего не выходит. Как ни плавай — далеко не уплывёшь. Горшок узенький, стенки скользкие — не вылезти лягушке из сметаны.

Но всё-таки она не сдаётся, не унывает.

«Ничего, — думает, — пока силы есть, бу …

Источник: https://knigogid.ru/books/281334-chestnoe-slovo/toread

Честное слово Пантелеев Л. читать рассказ онлайн

Мне очень жаль, что я не могу вам сказать, как зовут этого маленького человека, и где он живет, и кто его папа и мама. В потемках я даже не успел как следует разглядеть его лицо. Я только помню, что нос у него был в веснушках и что штанишки у него были коротенькие и держались не на ремешке, а на таких лямочках, которые перекидываются через плечи и застегиваются где-то на животе.

Как-то летом я зашел в садик, – я не знаю, как он называется, на Васильевском острове, около белой церкви. Была у меня с собой интересная книга, я засиделся, зачитался и не заметил, как наступил в Когда в глазах у меня зарябило и читать стало совсем трудно, я за хлопнул книгу, поднялся и пошел к выходу.

Сад уже опустел, на улицах мелькали огоньки, и где-то за деревьями звенел колокольчик сторожа.

Я свернул на боковую дорожку – там белел в темноте небольшой каменный домик, какие бывают во всех городских садах; какая-то будка или сторожка. А около ее стены стоял маленький мальчик лет семи или восьми и, опустив голову, громко и безутешно плакал.

• Я подошел и окликнул его:
• – Эй, что с тобой, мальчик?
• Он сразу, как по команде, перестал плакать, поднял голому, посмотрел на меня и сказал:
• – Ничего.

– Как это ничего? Тебя кто обидел?

1. – Никто.
2. – Так чего ж ты плачешь?
3. Ему еще трудно было говорить, он еще не проглотил всех слез, еще всхлипывал, икал, шмыгал носом.

– пошли, – сказал я ему. – Смотри, уже поздно, уже сад закрывается.

• И я хотел взять мальчика за руку. Но мальчик поспешно отдернул руку и сказал:
• – Не могу.
• – Что не можешь?
• – Идти не могу.

– Как? Почему? Что с тобой?

1. – Ничего, – сказал мальчик.
2. – Ты что – нездоров?
3. – Нет, – сказал он, – здоров.
4. – Так почему ж ты идти не можешь?
5. – Я – часовой, – сказал он.

– Как часовой? Какой часовой?

– Ну, что вы – не понимаете? Мы играем.

• – Да с кем же ты играешь?
• Мальчик помолчал, вздохнул и сказал:
• – Не знаю.
• Тут я, признаться, подумал, что, наверно, мальчик все-таки болен и что у него голова не в порядке.

– Послушай, – сказал я ему. – Что ты говоришь? Как же это так? Играешь и не знаешь – с кем?

– Да, – сказал мальчик. – Не знаю. Я на скамейке сидел, а тут какие-то большие ребята подходят и говорят: «Хочешь играть в войну?» Я говорю: «Хочу». Стали играть, мне говорят: «Ты сержант».

Один большой мальчик… он маршал был… он привел меня сюда и говорит: «Тут у нас пороховой склад – в этой будке. А ты будешь часовой… Стой здесь, пока я тебя не сменю». Я говорю: «Хорошо».

А он говорит: «Дай честное слово, что не уйдешь».

1. – Ну?
2. – Ну, я и сказал: «Честное слово – не уйду».
3. – Ну и что?

– Ну и вот. Стою-стою, а они не идут.

– Так, – улыбнулся я. – А давно они тебя сюда поставили?

• – Еще светло было.
• – Так где же они?
• Мальчик опять тяжело вздохнул и сказал:
• – Я думаю, – они ушли.
• – Как ушли?
• – Забыли.
• – Так чего ж ты тогда стоишь?
• – Я честное слово сказал…

Я уже хотел засмеяться, но потом спохватился и подумал, что смешного тут ничего нет и что мальчик совершенно прав. Если дал честное слово, так надо стоять, что бы ни случилось – хоть лопни. А игра это или не игра – все равно.

– Вот так история получилась! – сказал я ему. – Что же ты будешь делать?

– Не знаю, – сказал мальчик и опять заплакал.

Мне очень хотелось ему как-нибудь помочь. Но что я мог сделать? Идти искать этих глупых мальчишек, которые поставили его на караул взяли с него честное слово, а сами убежали домой? Да где ж их сейчас найдешь, этих мальчишек?..

Они уже небось поужинали и спать легли, и десятые сны видят.

А человек на часах стоит. В темноте. И голодный небось…

– Ты, наверно, есть хочешь? – спросил я у него.

– Да, – сказал он, – хочу.

– Ну, вот что, – сказал я, подумав. – Ты беги домой, поужинай, а я пока за тебя постою тут.

– Да, – сказал мальчик. – А это можно разве?

1. – Почему же нельзя?
2. – Вы же не военный.
3. Я почесал затылок и сказал:

– Правильно. Ничего не выйдет. Я даже не могу тебя снять с караула. Это может сделать только военный, только начальник…

И тут мне вдруг в голову пришла счастливая мысль. Я подумал, что если освободить мальчика от честного слова, снять его с караула может только военный, так в чем же дело? Надо, значит, идти искать военного.

Я ничего не сказал мальчику, только сказал: «Подожди минутку», – а сам, не теряя времени, побежал к выходу…

Ворота еще не были закрыты, еще сторож ходил где-то в самых дальних уголках сада и дозванивал там в свой колокольчик.

Я стал у ворот и долго поджидал, не пройдет ли мимо какой-нибудь лейтенант или хотя бы рядовой красноармеец. Но, как назло, ни один военный не показывался на улице.

Вот было мелькнули на другой стороне улицы какие-то черные шинели, я обрадовался, подумал, что это военные моряки, перебежал улицу и увидел, что это не моряки, а мальчишки-ремесленники.

Прошел высокий железнодорожник в очень красивой шинели с зелеными нашивками. Но и железнодорожник с его замечательной шинелью мне тоже был в эту минуту ни к чему.

Я уже хотел несолоно хлебавши возвращаться в сад, как вдруг увидел – за углом, на трамвайной остановке – защитную командирскую фуражку с синим кавалерийским околышем.

И вдруг, не успел добежать, вижу – к остановке подходит трамвай, и командир, молодой кавалерийский майор, вместе с остальной публикой собирается протискиваться в вагон.

Запыхавшись, я подбежал к нему, схватил за руку и закричал:

– Товарищ майор! Минуточку! Подождите! Товарищ майор!

• Он оглянулся, с удивлением на меня посмотрел и сказал:
• – В чем дело?
• – Видите ли, в чем дело, – сказал я. – Тут, в саду, около каменной будки, на часах стоит мальчик… Он не может уйти, он дал честное слово… Он очень маленький… Он плачет…

Командир захлопал глазами и посмотрел на меня с испугом. Наверное, он тоже подумал, что я болен и что у меня голова не в порядке.

– При чем же тут я? – сказал он.

Трамвай его ушел, и он смотрел на меня очень сердито.

Но когда я немножко подробнее объяснил ему, в чем дело, он не стал раздумывать, а сразу сказал:

– Идемте, идемте. Конечно. Что же вы мне сразу не сказали?

Когда мы подошли к саду, сторож как раз вешал на воротах замок. Я попросил его несколько минут подождать, сказал, что в саду у меня остался мальчик, и мы с майором побежали в глубину сада.

В темноте мы с трудом отыскали белый домик. Мальчик стоял на том же месте, где я его оставил, и опять – но на этот раз очень тихо – плакал. Я окликнул его. Он обрадовался, даже вскрикнул от радости, а я сказал:

1. – Ну, вот, я привел начальника.
2. Увидев командира, мальчик как-то весь выпрямился, вытянулся и стал на несколько сантиметров выше.
3. – Товарищ караульный, – сказал кома – Какое вы носите звание?
4. – Я – сержант, – сказал мальчик.
5. – Товарищ сержант, приказываю оставить вверенный вам пост.
6. Мальчик помолчал, посопел носом и сказал:
7. – А у вас какое звание? Я не вижу, сколько у вас звездочек…
8. – Я – майор, – сказал кома И тогда мальчик приложил руку к широкому козырьку своей серенькой кепки и сказал:
9. – Есть, товарищ м Приказано оставить пост.
10. И сказал это он так звонко и так ловко, что мы оба не выдержали и расхохотались.
11. И мальчик тоже весело и с облегчением засмеялся.
12. Не успели мы втроем выйти из сада, как за нами хлопнули ворота и сторож несколько раз повернул в скважине ключ.
13. Майор протянул мальчику руку.

– Молодец, товарищ сержант, – сказал он. – Из тебя выйдет настоящий воин. До свидания.

• Мальчик что-то пробормотал и сказал: «До свиданья».
• А майор отдал нам обоим честь и, увидев, что опять подходит его трамвай, побежал к остановке.
• Я тоже попрощался с мальчиком и пожал ему руку.

– Может быть, тебя проводить? – спросил я у него.

– Нет, я близко живу. Я не боюсь, – сказал мальчик.

Я посмотрел на его маленький веснушчатый нос и подумал, что ему, действительно, нечего бояться. Мальчик, у которого такая сильная воля и такое крепкое слово, не испугается темноты, не испугается хулиганов, не испугается и более страшных вещей.

1. А когда он вырастет… Еще не известно, кем он будет, когда вырастет, но кем бы он ни был, можно ручаться, что это будет настоящий человек.
2. Я подумал так, и мне стало очень приятно, что я познакомился с этим мальчиком.
3. И я еще раз крепко и с удовольствием пожал ему руку.

Источник: https://SkazkiSameli.ru/raznoe/item/998-chestnoe-slovo-panteleev-l-chitat-rasskaz-onlajn

Честное слово

• Алексей Иванович Пантелеев
• (Л.Пантелеев)
• Честное слово

Мне очень жаль, что я не могу вам сказать, как зовут этого маленького человека, и где он живет, и кто его папа и мама.

В потемках я даже не успел как следует разглядеть его лицо.

Я только помню, что нос у него был в веснушках и что штанишки у него были коротенькие и держались не на ремешке, а на таких лямочках, которые перекидываются через плечи и застегиваются где-то на животе.

Как-то летом я зашел в садик, — я не знаю, как он называется, на Васильевском острове, около белой церкви. Была у меня с собой интересная книга, я засиделся, зачитался и не заметил, как наступил вечер.

Когда в глазах у меня зарябило и читать стало совсем трудно, я за хлопнул книгу, поднялся и пошел к выходу.

Сад уже опустел, на улицах мелькали огоньки, и где-то за деревьями звенел колокольчик сторожа.

1. Я подошел и окликнул его:
2. — Эй, что с тобой, мальчик?
3. Он сразу, как по команде, перестал плакать, поднял голому, посмотрел на меня и сказал:
4. — Ничего.

— Как это ничего? Тебя кто обидел?

• — Никто.
• — Так чего ж ты плачешь?
• Ему еще трудно было говорить, он еще не проглотил всех слез, еще всхлипывал, икал, шмыгал носом.

— Давай пошли, — сказал я ему. — Смотри, уже поздно, уже сад закрывается.

1. И я хотел взять мальчика за руку. Но мальчик поспешно отдернул руку и сказал:
2. — Не могу.
3. — Что не можешь?
4. — Идти не могу.

— Как? Почему? Что с тобой?

• — Ничего, — сказал мальчик.
• — Ты что — нездоров?
• — Нет, — сказал он, — здоров.
• — Так почему ж ты идти не можешь?
• — Я — часовой, — сказал он.

— Как часовой? Какой часовой?

— Ну, что вы — не понимаете? Мы играем.

1. — Да с кем же ты играешь?
2. Мальчик помолчал, вздохнул и сказал:
3. — Не знаю.
4. Тут я, признаться, подумал, что, наверно, мальчик все-таки болен и что у него голова не в порядке.

— Послушай, — сказал я ему. — Что ты говоришь? Как же это так? Играешь и не знаешь — с кем?

— Да, — сказал мальчик. — Не знаю. Я на скамейке сидел, а тут какие-то большие ребята подходят и говорят: «Хочешь играть в войну?» Я говорю: «Хочу». Стали играть, мне говорят: «Ты сержант». Один большой мальчик…

он маршал был… он привел меня сюда и говорит: «Тут у нас пороховой склад — в этой будке. А ты будешь часовой… Стой здесь, пока я тебя не сменю». Я говорю: «Хорошо». А он говорит: «Дай честное слово, что не уйдешь».

• — Ну?
• — Ну, я и сказал: «Честное слово — не уйду».
• — Ну и что?

— Ну и вот. Стою-стою, а они не идут.

— Так, — улыбнулся я. — А давно они тебя сюда поставили?

1. — Еще светло было.
2. — Так где же они?
3. Мальчик опять тяжело вздохнул и сказал:
4. — Я думаю, — они ушли.
5. — Как ушли?
6. — Забыли.
7. — Так чего ж ты тогда стоишь?

— Я честное слово сказал…

Я уже хотел засмеяться, но потом спохватился и подумал, что смешного тут ничего нет и что мальчик совершенно прав. Если дал честное слово, так надо стоять, что бы ни случилось — хоть лопни. А игра это или не игра — все равно.

— Вот так история получилась! — сказал я ему. — Что же ты будешь делать?

— Не знаю, — сказал мальчик и опять заплакал.

Мне очень хотелось ему как-нибудь помочь. Но что я мог сделать? Идти искать этих глупых мальчишек, которые поставили его на караул взяли с него честное слово, а сами убежали домой? Да где ж их сейчас найдешь, этих мальчишек?..

Они уже небось поужинали и спать легли, и десятые сны видят.

А человек на часах стоит. В темноте. И голодный небось…

— Ты, наверно, есть хочешь? — спросил я у него.

— Да, — сказал он, — хочу.

— Ну, вот что, — сказал я, подумав. — Ты беги домой, поужинай, а я пока за тебя постою тут.

— Да, — сказал мальчик. — А это можно разве?

• — Почему же нельзя?
• — Вы же не военный.
• Я почесал затылок и сказал:

— Правильно. Ничего не выйдет. Я даже не могу тебя снять с караула. Это может сделать только военный, только начальник…

И тут мне вдруг в голову пришла счастливая мысль. Я подумал, что если освободить мальчика от честного слова, снять его с караула может только военный, так в чем же дело? Надо, значит, идти искать военного.

Я ничего не сказал мальчику, только сказал: «Подожди минутку», — а сам, не теряя времени, побежал к выходу…

Ворота еще не были закрыты, еще сторож ходил где-то в самых дальних уголках сада и дозванивал там в свой колокольчик.

Я стал у ворот и долго поджидал, не пройдет ли мимо какой-нибудь лейтенант или хотя бы рядовой красноармеец. Но, как назло, ни один военный не показывался на улице.

Вот было мелькнули на другой стороне улицы какие-то черные шинели, я обрадовался, подумал, что это военные моряки, перебежал улицу и увидел, что это не моряки, а мальчишки-ремесленники.

Прошел высокий железнодорожник в очень красивой шинели с зелеными нашивками. Но и железнодорожник с его замечательной шинелью мне тоже был в эту минуту ни к чему.

Я уже хотел несолоно хлебавши возвращаться в сад, как вдруг увидел — за углом, на трамвайной остановке — защитную командирскую фуражку с синим кавалерийским околышем.

И вдруг, не успел добежать, вижу — к остановке подходит трамвай, и командир, молодой кавалерийский майор, вместе с остальной публикой собирается протискиваться в вагон.

Запыхавшись, я подбежал к нему, схватил за руку и закричал:

— Товарищ майор! Минуточку! Подождите! Товарищ майор!

Он оглянулся, с удивлением на меня посмотрел и сказал:

— В чем дело?

— Видите ли, в чем дело, — сказал я. — Тут, в саду, около каменной будки, на часах стоит мальчик… Он не может уйти, он дал честное слово… Он очень маленький… Он плачет…

Командир захлопал глазами и посмотрел на меня с испугом. Наверное, он тоже подумал, что я болен и что у меня голова не в порядке.

— При чем же тут я? — сказал он.

Трамвай его ушел, и он смотрел на меня очень сердито.

Но когда я немножко подробнее объяснил ему, в чем дело, он не стал раздумывать, а сразу сказал:

— Идемте, идемте. Конечно. Что же вы мне сразу не сказали?

Когда мы подошли к саду, сторож как раз вешал на воротах замок. Я попросил его несколько минут подождать, сказал, что в саду у меня остался мальчик, и мы с майором побежали в глубину сада.

В темноте мы с трудом отыскали белый домик. Мальчик стоял на том же месте, где я его оставил, и опять — но на этот раз очень тихо — плакал. Я окликнул его. Он обрадовался, даже вскрикнул от радости, а я сказал:

Источник: https://ruread.net/book/46037/1/

Честное слово

Мне очень жаль, что я не могу вам сказать, как зовут этого маленького человека, и где он живет, и кто его папа и мама. В потемках я даже не успел как следует разглядеть его лицо. Я только помню, что нос у него был в веснушках и что штанишки у него были коротенькие и держались не на ремешке, а на таких лямочках, которые перекидываются через плечи и застегиваются где-то на животе.

Как-то летом я зашел в садик, – я не знаю, как он называется, на Васильевском острове, около белой церкви. Была у меня с собой интересная книга, я засиделся, зачитался и не заметил, как наступил в Когда в глазах у меня зарябило и читать стало совсем трудно, я за хлопнул книгу, поднялся и пошел к выходу.

Сад уже опустел, на улицах мелькали огоньки, и где-то за деревьями звенел колокольчик сторожа.

Я свернул на боковую дорожку – там белел в темноте небольшой каменный домик, какие бывают во всех городских садах; какая-то будка или сторожка. А около ее стены стоял маленький мальчик лет семи или восьми и, опустив голову, громко и безутешно плакал.

• Я подошел и окликнул его:
• – Эй, что с тобой, мальчик?
• Он сразу, как по команде, перестал плакать, поднял голому, посмотрел на меня и сказал:
• – Ничего.

– Как это ничего? Тебя кто обидел?

1. – Никто.
2. – Так чего ж ты плачешь?
3. Ему еще трудно было говорить, он еще не проглотил всех слез, еще всхлипывал, икал, шмыгал носом.

– пошли, – сказал я ему. – Смотри, уже поздно, уже сад закрывается.

• И я хотел взять мальчика за руку. Но мальчик поспешно отдернул руку и сказал:
• – Не могу.
• – Что не можешь?
• – Идти не могу.

– Как? Почему? Что с тобой?

1. – Ничего, – сказал мальчик.
2. – Ты что – нездоров?
3. – Нет, – сказал он, – здоров.
4. – Так почему ж ты идти не можешь?
5. – Я – часовой, – сказал он.

– Как часовой? Какой часовой?

– Ну, что вы – не понимаете? Мы играем.

• – Да с кем же ты играешь?
• Мальчик помолчал, вздохнул и сказал:
• – Не знаю.
• Тут я, признаться, подумал, что, наверно, мальчик все-таки болен и что у него голова не в порядке.

– Послушай, – сказал я ему. – Что ты говоришь? Как же это так? Играешь и не знаешь – с кем?

– Да, – сказал мальчик. – Не знаю. Я на скамейке сидел, а тут какие-то большие ребята подходят и говорят: «Хочешь играть в войну?» Я говорю: «Хочу». Стали играть, мне говорят: «Ты сержант».

Один большой мальчик… он маршал был… он привел меня сюда и говорит: «Тут у нас пороховой склад – в этой будке. А ты будешь часовой… Стой здесь, пока я тебя не сменю». Я говорю: «Хорошо».

А он говорит: «Дай честное слово, что не уйдешь».

1. – Ну?
2. – Ну, я и сказал: «Честное слово – не уйду».
3. – Ну и что?

– Ну и вот. Стою-стою, а они не идут.

– Так, – улыбнулся я. – А давно они тебя сюда поставили?

• – Еще светло было.
• – Так где же они?
• Мальчик опять тяжело вздохнул и сказал:
• – Я думаю, – они ушли.
• – Как ушли?
• – Забыли.
• – Так чего ж ты тогда стоишь?
• – Я честное слово сказал…

Я уже хотел засмеяться, но потом спохватился и подумал, что смешного тут ничего нет и что мальчик совершенно прав. Если дал честное слово, так надо стоять, что бы ни случилось – хоть лопни. А игра это или не игра – все равно.

– Вот так история получилась! – сказал я ему. – Что же ты будешь делать?

– Не знаю, – сказал мальчик и опять заплакал.

Мне очень хотелось ему как-нибудь помочь. Но что я мог сделать? Идти искать этих глупых мальчишек, которые поставили его на караул взяли с него честное слово, а сами убежали домой? Да где ж их сейчас найдешь, этих мальчишек?..

Они уже небось поужинали и спать легли, и десятые сны видят.

А человек на часах стоит. В темноте. И голодный небось…

– Ты, наверно, есть хочешь? – спросил я у него.

– Да, – сказал он, – хочу.

– Ну, вот что, – сказал я, подумав. – Ты беги домой, поужинай, а я пока за тебя постою тут.

– Да, – сказал мальчик. – А это можно разве?

1. – Почему же нельзя?
2. – Вы же не военный.
3. Я почесал затылок и сказал:

– Правильно. Ничего не выйдет. Я даже не могу тебя снять с караула. Это может сделать только военный, только начальник…

И тут мне вдруг в голову пришла счастливая мысль. Я подумал, что если освободить мальчика от честного слова, снять его с караула может только военный, так в чем же дело? Надо, значит, идти искать военного.

Я ничего не сказал мальчику, только сказал: «Подожди минутку», – а сам, не теряя времени, побежал к выходу…

Ворота еще не были закрыты, еще сторож ходил где-то в самых дальних уголках сада и дозванивал там в свой колокольчик.

Я стал у ворот и долго поджидал, не пройдет ли мимо какой-нибудь лейтенант или хотя бы рядовой красноармеец. Но, как назло, ни один военный не показывался на улице.

Вот было мелькнули на другой стороне улицы какие-то черные шинели, я обрадовался, подумал, что это военные моряки, перебежал улицу и увидел, что это не моряки, а мальчишки-ремесленники.

Прошел высокий железнодорожник в очень красивой шинели с зелеными нашивками. Но и железнодорожник с его замечательной шинелью мне тоже был в эту минуту ни к чему.

Я уже хотел несолоно хлебавши возвращаться в сад, как вдруг увидел – за углом, на трамвайной остановке – защитную командирскую фуражку с синим кавалерийским околышем.

И вдруг, не успел добежать, вижу – к остановке подходит трамвай, и командир, молодой кавалерийский майор, вместе с остальной публикой собирается протискиваться в вагон.

Запыхавшись, я подбежал к нему, схватил за руку и закричал:

– Товарищ майор! Минуточку! Подождите! Товарищ майор!

• Он оглянулся, с удивлением на меня посмотрел и сказал:
• – В чем дело?
• – Видите ли, в чем дело, – сказал я. – Тут, в саду, около каменной будки, на часах стоит мальчик… Он не может уйти, он дал честное слово… Он очень маленький… Он плачет…

Командир захлопал глазами и посмотрел на меня с испугом. Наверное, он тоже подумал, что я болен и что у меня голова не в порядке.

– При чем же тут я? – сказал он.

Трамвай его ушел, и он смотрел на меня очень сердито.

Но когда я немножко подробнее объяснил ему, в чем дело, он не стал раздумывать, а сразу сказал:

– Идемте, идемте. Конечно. Что же вы мне сразу не сказали?

Когда мы подошли к саду, сторож как раз вешал на воротах замок. Я попросил его несколько минут подождать, сказал, что в саду у меня остался мальчик, и мы с майором побежали в глубину сада.

В темноте мы с трудом отыскали белый домик. Мальчик стоял на том же месте, где я его оставил, и опять – но на этот раз очень тихо – плакал. Я окликнул его. Он обрадовался, даже вскрикнул от радости, а я сказал:

1. – Ну, вот, я привел начальника.
2. Увидев командира, мальчик как-то весь выпрямился, вытянулся и стал на несколько сантиметров выше.
3. – Товарищ караульный, – сказал кома – Какое вы носите звание?
4. – Я – сержант, – сказал мальчик.
5. – Товарищ сержант, приказываю оставить вверенный вам пост.
6. Мальчик помолчал, посопел носом и сказал:
7. – А у вас какое звание? Я не вижу, сколько у вас звездочек…
8. – Я – майор, – сказал кома И тогда мальчик приложил руку к широкому козырьку своей серенькой кепки и сказал:
9. – Есть, товарищ м Приказано оставить пост.
10. И сказал это он так звонко и так ловко, что мы оба не выдержали и расхохотались.
11. И мальчик тоже весело и с облегчением засмеялся.
12. Не успели мы втроем выйти из сада, как за нами хлопнули ворота и сторож несколько раз повернул в скважине ключ.
13. Майор протянул мальчику руку.

– Молодец, товарищ сержант, – сказал он. – Из тебя выйдет настоящий воин. До свидания.

• Мальчик что-то пробормотал и сказал: «До свиданья».
• А майор отдал нам обоим честь и, увидев, что опять подходит его трамвай, побежал к остановке.
• Я тоже попрощался с мальчиком и пожал ему руку.

– Может быть, тебя проводить? – спросил я у него.

– Нет, я близко живу. Я не боюсь, – сказал мальчик.

Я посмотрел на его маленький веснушчатый нос и подумал, что ему, действительно, нечего бояться. Мальчик, у которого такая сильная воля и такое крепкое слово, не испугается темноты, не испугается хулиганов, не испугается и более страшных вещей.

1. А когда он вырастет… Еще не известно, кем он будет, когда вырастет, но кем бы он ни был, можно ручаться, что это будет настоящий человек.
2. Я подумал так, и мне стало очень приятно, что я познакомился с этим мальчиком.
3. И я еще раз крепко и с удовольствием пожал ему руку.

Источник: https://nukadeti.ru/skazki/chestnoe-slovo